Оценка!.. Решение?
В общем, слетали с посонами на Северный Полюс на Ан-24. Получилось весело и задорно. В пути писал художественный рассказ по мотивам, который дополнил скринами. Наслаждайтесь.
ЧИТАТЬ>>>
Пассажирский рейс Scandinavian Airlines прибыл по расписанию. Вместе с пассажирами на Шпицберген высадилась четверка российских лётчиков.
«Это и есть место нашего старта?», - недоверчиво окидывая взглядом маленький порт, спросил второй пилот. «Похоже на то. А ты ожидал огромного баннера «Добро пожаловать участники полярной экспедиции?», - пытался пошутить бортинженер. «Надо узнать, где припаркован наш пепелац», - кутаясь в теплую дублёнку, протянул КВС. «Ну, и дыра», - сплюнул себе под ноги штурман и направился в диспетчерскую вышку узнавать сводку погоды на ближайшие сутки. Вся четверка потянулась за ним.
Пока экипаж отогревался у гостеприимных норвегов, штурман принес сводку: ENSB 161350Z 11002KT 8000 VCSH FEW006 SCT010 BKN050 M02/M05 Q0980 RMK WIND 1400FT 05003KT. «Я ж говорил – дыра. Ещё и не выберемся отсюда», - начал нагнетать штурман. «Да ладно тебе скандалить. Сейчас выясним все обстоятельства и спокойно полетим», - блеснул оптимизмом второй пилот. «Ага щщщас! Разбежался и подпрыгнул. Как бы на неделю тут не застрять», - не унимался штурман. «Ну, кончился у них портвейн в середине полёта, что ж ты теперь всю дорогу ныть будешь?», - начал закипать бортинженер. «Так, тихо!», - прекратил начинающуюся перебранку капитан, «Давайте прикинем взлёт и выход на курс». Экипаж начал молча листать карты, только из кресла штурмана доносилось негромкое бурчание про «незапасливых европейцев» и «потерю исторической связи с викингами».
Пролистав схемы и обсудив все тонкости вылета из норвежского Свальбарда, четверка отправилась на поиски самолёта. Один из диспетчеров объяснил, что «рашн плэйн» они могут найти перед ангаром на 3ей стоянке.
Самолёт там и обнаружился. «А чё это он «Полярных авиалиний»?», - удивился бортинженер. «Да говорят, что он тут один рейс сделал пробный, и что-то там сломалось у него. В итоге так на зиму и оставили ремонтировать. Сейчас, вроде бы, всё починили», - пояснил капитан. «Лан, чё языками чесать. Пошли, посмотрим поближе», - высказался штурман.
«Смотрите-ка! У него и трап собственный есть», - вдруг подал голос второй. Обогнав всю команду, он первым взобрался на борт самолёта, откуда-то изнутри донёсся разочарованный голос, «Мдаа. Салон, конечно, тесноват. После нашей Тушки особенно». «А ты в футбол тут собрался гонять что ли? Зато наша Тушка на Полюсе не сядет. А этот из любого сугроба вытащит», - вступился за самолёт, поднявшийся за ним, капитан.
Тем временем штурман и бортинженер осматривали двигатели. «Как-то непривычно, что их два. Ещё и «вентиляторы». Скорость не та, да и ниже идти придётся», - отметил штурман. «Зато топлива меньше жрут, да и мне, наверно, меньше приборов контролить надо будет. Нее, я пока доволен», - выражал позитив бортинженер. «Но два, всё-таки, мало. Должен же быть запас хода. А вдруг один откажет в полёте? Далеко мы на одном не улетим. Чем двигателей больше, тем безопасней», - всё не успокаивался штурман. «Ну, хочешь я тебе персональный вентилятор в кабине прикручу? Будешь его третьим двигателем считать, для успокоения», - подколол бортинженер. «А я так посмотрю, ты школу Петросяна с отличием закончил?» - начал было штурман. Но тут из окошка кабины высунулся капитан: «Экипажу подняться на борт».
В кабине было неожиданно пусто. «А где все?», - недоуменно протянул бортинженер. «Да тут я», - неожиданно откуда-то сзади из-за шторки возник капитан, «вот, кухню осваиваю. А второй в дьюти фри убежал. Говорит, надо запасы для Полюса сделать. Идите пока приборы смотрите».
«Так, это, видимо, моё», - быстро сориентировался штурман, «Посмоооотрим-посмооотрим. РСБН, давно ж я с ней не работал, линеечка, карты». Он начал нажимать странные кнопки и вертеть разные крутилки. Рядом стоящий бортинженер пребывал в состоянии лёгкого шока.
«Не понял юмора. А где все приборы?», - недоумевал он, «Командир!». «Чего кричишь?», - опять из-за занавески возник капитан. «Тут явно не хватает приборов. Да их тут вообще нет!», - начал паниковать инженер. «Ну, придётся обойтись тем, что видишь», - пожал плечами капитан и скрылся за шторкой. «Мдаааа. Я, конечно, предполагал, что на самолёте поменьше и приборов будет меньше, но чтобы настолько!», - чесал затылок бортинженер. Пока экипаж осваивался, на борту вновь появился сияющий энергией второй пилот. «Ахойя! Эй, на лодке!», - не в тему поприветствовал всех он и заскочил в своё кресло. Из кухни появился капитан: «Давайте попробуем завести этого малыша. Все по местам, двери закрыть». «А ты чё такой радостный?», - обратился он ко второму пилоту.
«Да вот удачно пошопил. Видишь, какие очки модные к рукам прибрал», - излучал позитив компаньон. «Svalbard ground, AST zero one, gate 3, request for test startup», - запросился штурман, в ответ только помехи, «Уснули они там что ли? Svalbard ground, AST zero one…» «Вроде норвеги собрались отмечать кого-то. Как там по-ихнему?.. Хепи пёздить! Во! Так что на вышке пусто, да и рейсов до вечера не ожидается», - поделился знаниями второй пилот. «Ну, ты англичанин!», - восхитился капитан, «Ладно, пробуем так завестить. Гляньте там в форточки: нет никого рядом?». После докладов, что вокруг пустынно, экипаж начал подготовку к запуску:
- Запуск сначала второй, потом первый. Аккумулятор включить.
- Включен.
- БАНО.
- Давно включены.
- Проблесковый.
- Включен.
- Стояночные, упор винта проверить.
- Установлены.
- Правый насос включить, стартёр на правый движок.
- Сделано.
- Запуск второго.
- Запускаем.
Раздался протяжный гул.
- АПД в работе, обороты 5, 20, 45…
«Давай-давай-давай», - подначивал второй пилот. Самолёт загудел громче, кашлянул и тут же в кабине раздался басовый рокот.
«Второй двигатель на малом. Обороты 91%», - радостно заявил второй пилот. Таким же образом завели первый. «Ну, как там?», - обратился к бортинженеру капитан. «Шумновато, конечно, но жить можно», - заверил тот, «Все параметры в норме. Можно выключать». «Ну, вот теперь подождем остальных участников экспедиции. Пока можно всё выключить и отдыхать», - объявил капитан. Экипаж разбрелся по аэропорту.
Первым через несколько часов вернулся бортинженер. Он осмотрел самолёт и, не найдя никаких изменений, вышел на порог подымить перед длительным воздержанием. Блеклое северное солнце уже закатывалось за линию горизонта, разрисовывая небо в сине-желтые оттенки. В общем, смеркалось.
На аэродроме не было видно ни души. Закончив сигарету, он вернулся в кабину и начал выглядывать экипаж в форточки.
«И где их только черти носят?», - пробурчал он про себя, «Тут лететь уже через 10 минут». Откуда-то со стороны диспетчерской вышки донесся дверной хлопок, и на горизонте показалась темная фигурка. В ней бортинженер опознал штурмана. «В общем, иностранцы не полетят», - сообщил штурман важную новость через несколько минут, «что-то у них там сломалось. Наши два борта летят, так что экспедиция чисто русская». «Ну, и ладно», - ничуть не расстроился бортинженер, «С нашими-то и проще даже. Кстати, долго им готовится?». «Да нее. Их уже из ангара притащили, вон, грузятся», - кивнул куда-то в сторону штурман.
Вскоре в кабине появились и оба пилота. За ними приехали полярники с мешками и тюками. Началась обычная предполётная суета. Бортинженер деловито командовал погрузкой, штурман пытался подбивать клинья к молодой пассажирке, а пилоты адаптировались на новом рабочем месте, мысленно повторяя все операции. Наконец, с приготовлениями было покончено. «Груз и пассажиры на борту. Вот данные по центровке», - доложился бортинженер капитану. Тот внимательно изучил протянутый листочек: «Ага, понятно. Все по местам. Как там наши коллеги?» «Говорят, что готовы. 32й уже готов рулить на предварительный, 991й завершает погрузку», - сообщил штурман. «Ну, и мы тогда за ними. Запускаемся. Бортинженеру и второму запустить двигатели. Штурман, готовь схему», - раздавал указания капитан.
Экипаж слаженно выполнил необходимые действия и вскоре самолёт тронулся с места. Аккуратно подъехав к полосе стали ждать её освобождения. «Svalbard traffic, AST zero three two, ready for takeoff on runway two eight. After takeoff…» «Да давай уже взлетай», - нетерпеливо заворчал бортинженер, как будто, мог ему помешать. «О, смотри! Пошёл…», - тыкнул пальцем второй пилот в сторону разгоняющегося Ан-26. Короткий разбег и железная птица оторвалась от земли. «Красиво пошёл!», - прокомментировал второй пилот.
«Щас мы не хуже сбацаем», - пообещал капитан, «Порулили. Штурман, объяви там». «Svalbard traffic, AST zero one…», - самолёт быстро выкатился на полосу и побежал к её торцу. «Так, теперь развооорот», - с легким замахом направо капитан лихо развернул самолёт почти на месте.
«Ну, готовы?», - спросил он экипаж. «Готовы», - буркнул штурман. «Все параметры в норме», - доложился бортинженер. «Закрылки 15 установлены, фары выпущены, большой свет, к взлёту готовы», - резюмировал второй пилот. «Взлетаем», - скомандовал капитан и вывел РУДы на полную. Пробежав три четверти полосы, Антонов ушёл в небо на скорости чуть больше 200 км/ч. «Шасси убрать, закрылки 5 градусов», - отдавал команды КВС. «Шасси, закрылки убираются», - подтвердил второй пилот. «Правым на курс 360», - не дожидаясь пока о нём вспомнят, сообщил штурман. Самолёт заложил правый вираж. Капитан бросил взгляд в сторону и подумал о том, что ещё никогда не забирался в эти широты.
После поворота продолжили карабкаться вверх. «Займём 5000 метров. Оптимально для такого полёта», - заверил всех штурман. «А красота-то какая...», - посмотрел он в иллюминатор, «Даже матом ругаться не хочется».
Прошло около получаса. Хмурые облака закончились, и снова появилось солнце. «Получается, что у них тут всё время утро или типа того», - предположил второй пилот. «Ну, я читал, что там бывает полярная ночь или полярный день. Сейчас, кажется, как раз день должен наступать», - проявил эрудицию бортинженер.
«Ага… полярный день в апреле. Это ты пассажирам такие сказки рассказывай», - начал ёрничать штурман. «А что? Пойду и расскажу. Тут-то я всё равно не особо нужен. Даже приборов не дали», - с этими словами бортинженер встал со своего места и ушёл в салон.
Самолёт, деловито урча, скользил по воздуху. Постепенно разговоры в кабине стихли и настала та самая «эшелонная» тишина. Бортинженер всё не возвращался, со стороны штурмана доносилось невнятное бормотание, каждый из пилотов думал о чём-то своём. «Чего ты там бормочешь?», - наконец не выдержал капитан. «Да вот, понимаешь, какая штука. Вроде со всеми приборами разобрался, а где GPS не могу понять», - поделился печалью штурман.
«Кто? GPS?!», - капитан от удивления даже заглянул через перегородку на рабочее место штурмана, «Какая нахрен GPS?! Это же Ан-24!». «Так… а чего? И GPS нету, что ле?», - почти виновато поинтересовался штурман. Капитан, ничего не ответив, вернулся к штурвалу. Штурман перекинулся со вторым пилотом красноречивым взглядом. «Ладно, пойду бортинженера… того…поищу», - ретировался штурман. И снова всё затихло.
Прошло около получаса, после чего из-за приоткрытой двери в кабину донеслись голоса штурмана и бортинженера: «А давай я такой щас подойду и скажу ей «А Вы когда-нибудь бывали на Северном Полюсе до этого?», а она такая «Нет». А я такой «и я». «А дальше?». «А дальше придумаем по ходу!». «Неее, не катит. Давай лучше скажем, что я командир, а ты второй пилот, и что для нас это обычный рейс». «Да ты чо! Нас командор с борта катапультирует. Да и вообще, почему это я второй?». «Ладно. Ты иди очаровывай, а я щас запас с кухни притащу». Через пару минут со стороны кухни донёсся лёгкий звон стеклянных бутылочек. «Смотри, уже вечные льды начались», - подал голос второй пилот. «Ага, край вечной мерзлоты. Интересно, какой тут коэффициент сцепления?», - задал риторический вопрос капитан.
Штурман и бортинженер всё не возвращались. «Слуш, сходи-ка глянь там, чего эти два творят. Как бы самолёт не спалили. Чё-то нет желания на посадке факелом сверкать», - выразил опасения капитан. После чего кабина опустела ещё на одного члена экипажа. Впрочем, второй вернулся почти сразу. «Ну, чего?». «Да бортинженера укачало. В общем, у нас теперь перманентно занятый гальюн», - рассказал второй пилот. «Чего это его вдруг? Давно же летает, да и турбулентности нету», - удивился капитан. «Может съел что-то не то…», - осторожно предположил второй пилот. «Так. Второй взять управление», - капитан поднялся с места и широкими шагами пошёл в конец салона. При его появлении лица пассажиров повернулись к нему, он сделал уверенно-успокаивающий вид и прошагал ряды кресел. Попутно отметил про себя парочку очевидных целей его коллег. «Цели» были весьма оправданы. У туалета его встретил штурман: «Эээ…Нельзя туда. Там инженера тошнит». Из-за приоткрытой двери раздавались душераздирающие звуки.
«Что с ним?», - поинтересовался капитан. «Съел чего-то не того», - объяснил штурман. «Сколько и чего он выпил?», - напрямую спросил командир. «Портвейн, водку, вино, портвейн, вино и водочкой зашлифовал», - уныло перечислил штурман. «Понятно. Поищи ему там в аптечке чего-нибудь и скажи, что после возвращения на базу пусть ищет себе другой экипаж», - коротко бросил капитан, после чего прошагал назад в кабину. «Ну, что там?», - обеспокоенно спросил второй. «Выживет», - резюмировал капитан. За этими событиями время прошло незаметно. В кабину вернулся штурман: «О, через полчасика уже на месте будем». «Что там по полосам?», - спросил капитан. «24я и 6я. Но полосами это можно назвать весьма условно, просто снег расчистили. Никаких навигационных или осветительных средств там нет», - рассказал штурман. «Ну, нормально», - подытожил капитан. До полюса оставалось около 150 километров.
«Так, пора пристёгивать пассажиров, и идём на снижение», - отметил капитан. «А с бортинженером что делать?», - спросил второй пилот. «Пристегни его в салоне». «С впереди идущего борта передают, что там облачность сплошная вплоть до 500 метров. Есть смысл снизиться до 200, а там уже полосу искать. Рельеф всё равно плоский», - прикинул штурман. «Так и сделаем. Ну, пошли», - капитан уменьшил газ и направил нос самолёта вниз. Пушистый на вид слой облаков приближался. «Уходим в облачность через 200 метров», - сообщил штурман. Не успел он это сказать, как борт нырнул в густой непроглядный белый туман. Потянулись минуты ожидания. «Выходим из облаков через 500 метров», - наконец подал голос штурман. «Поворот направо курсом 60», - самолёт накренился вправо. «По моим данным должны были уже прилететь», - недоумевал штурман. «Ты хочешь сказать, что мы потерялись?», - уточнил капитан. «Ну, ээээ… немножко. По приборам непонятно», - оправдывался штурман. «Ясно. Садимся тогда на ближайшую подходящую площадку. На земле разберемся куда дальше», - принял решение капитан. «Закрылки 5 установлены, шасси выпущены, фары выпущены, большой свет, скорость 250, высота 300», - перечислил второй. «Прямо по курсу хорошая ровная площадка. Идём туда. Закрылки выпускать по мере торможения на 30», - скомандовал капитан. Второй пилот и штурман устроили перекличку: «Закрылки 10, скорость 230, высота 150, закрылки 15, скорость 210, высота 100, закрылки 25, закрылки 30 установлены», - отработал второй пилот. «Высота 50, высота 40, 30, 20, 10, 5, 3, 1», - закончил за ним штурман. Самолёт подбросило, касание было довольно жестким.
«Скорость 180, 160, 140, 120, 100», - отсчитывал второй пилот. Капитан заложил педалями правый вираж и самолёт, описав пару кругов, остановился. «Прибыли», - резюмировал капитан, «Выключить двигатели, винты на упор, открыть дверь. Посмотрим где мы».
Лагерь нашёлся через несколько километров, где их уже ждали. Вскоре пилоты и полярники уже были на его территории. «Как говориться, любая посадка, после которой ты можешь уйти на своих ногах, считается удачной», - поднял кружку с… горячим чаем капитан, «Так что, с удачной посадкой на Северном полюсе, господа». В ответ ему поднялись четыре кружки с… чаем.
ЧИТАТЬ>>>
Пассажирский рейс Scandinavian Airlines прибыл по расписанию. Вместе с пассажирами на Шпицберген высадилась четверка российских лётчиков.
«Это и есть место нашего старта?», - недоверчиво окидывая взглядом маленький порт, спросил второй пилот. «Похоже на то. А ты ожидал огромного баннера «Добро пожаловать участники полярной экспедиции?», - пытался пошутить бортинженер. «Надо узнать, где припаркован наш пепелац», - кутаясь в теплую дублёнку, протянул КВС. «Ну, и дыра», - сплюнул себе под ноги штурман и направился в диспетчерскую вышку узнавать сводку погоды на ближайшие сутки. Вся четверка потянулась за ним.
Пока экипаж отогревался у гостеприимных норвегов, штурман принес сводку: ENSB 161350Z 11002KT 8000 VCSH FEW006 SCT010 BKN050 M02/M05 Q0980 RMK WIND 1400FT 05003KT. «Я ж говорил – дыра. Ещё и не выберемся отсюда», - начал нагнетать штурман. «Да ладно тебе скандалить. Сейчас выясним все обстоятельства и спокойно полетим», - блеснул оптимизмом второй пилот. «Ага щщщас! Разбежался и подпрыгнул. Как бы на неделю тут не застрять», - не унимался штурман. «Ну, кончился у них портвейн в середине полёта, что ж ты теперь всю дорогу ныть будешь?», - начал закипать бортинженер. «Так, тихо!», - прекратил начинающуюся перебранку капитан, «Давайте прикинем взлёт и выход на курс». Экипаж начал молча листать карты, только из кресла штурмана доносилось негромкое бурчание про «незапасливых европейцев» и «потерю исторической связи с викингами».
Пролистав схемы и обсудив все тонкости вылета из норвежского Свальбарда, четверка отправилась на поиски самолёта. Один из диспетчеров объяснил, что «рашн плэйн» они могут найти перед ангаром на 3ей стоянке.
Самолёт там и обнаружился. «А чё это он «Полярных авиалиний»?», - удивился бортинженер. «Да говорят, что он тут один рейс сделал пробный, и что-то там сломалось у него. В итоге так на зиму и оставили ремонтировать. Сейчас, вроде бы, всё починили», - пояснил капитан. «Лан, чё языками чесать. Пошли, посмотрим поближе», - высказался штурман.
«Смотрите-ка! У него и трап собственный есть», - вдруг подал голос второй. Обогнав всю команду, он первым взобрался на борт самолёта, откуда-то изнутри донёсся разочарованный голос, «Мдаа. Салон, конечно, тесноват. После нашей Тушки особенно». «А ты в футбол тут собрался гонять что ли? Зато наша Тушка на Полюсе не сядет. А этот из любого сугроба вытащит», - вступился за самолёт, поднявшийся за ним, капитан.
Тем временем штурман и бортинженер осматривали двигатели. «Как-то непривычно, что их два. Ещё и «вентиляторы». Скорость не та, да и ниже идти придётся», - отметил штурман. «Зато топлива меньше жрут, да и мне, наверно, меньше приборов контролить надо будет. Нее, я пока доволен», - выражал позитив бортинженер. «Но два, всё-таки, мало. Должен же быть запас хода. А вдруг один откажет в полёте? Далеко мы на одном не улетим. Чем двигателей больше, тем безопасней», - всё не успокаивался штурман. «Ну, хочешь я тебе персональный вентилятор в кабине прикручу? Будешь его третьим двигателем считать, для успокоения», - подколол бортинженер. «А я так посмотрю, ты школу Петросяна с отличием закончил?» - начал было штурман. Но тут из окошка кабины высунулся капитан: «Экипажу подняться на борт».
В кабине было неожиданно пусто. «А где все?», - недоуменно протянул бортинженер. «Да тут я», - неожиданно откуда-то сзади из-за шторки возник капитан, «вот, кухню осваиваю. А второй в дьюти фри убежал. Говорит, надо запасы для Полюса сделать. Идите пока приборы смотрите».
«Так, это, видимо, моё», - быстро сориентировался штурман, «Посмоооотрим-посмооотрим. РСБН, давно ж я с ней не работал, линеечка, карты». Он начал нажимать странные кнопки и вертеть разные крутилки. Рядом стоящий бортинженер пребывал в состоянии лёгкого шока.
«Не понял юмора. А где все приборы?», - недоумевал он, «Командир!». «Чего кричишь?», - опять из-за занавески возник капитан. «Тут явно не хватает приборов. Да их тут вообще нет!», - начал паниковать инженер. «Ну, придётся обойтись тем, что видишь», - пожал плечами капитан и скрылся за шторкой. «Мдаааа. Я, конечно, предполагал, что на самолёте поменьше и приборов будет меньше, но чтобы настолько!», - чесал затылок бортинженер. Пока экипаж осваивался, на борту вновь появился сияющий энергией второй пилот. «Ахойя! Эй, на лодке!», - не в тему поприветствовал всех он и заскочил в своё кресло. Из кухни появился капитан: «Давайте попробуем завести этого малыша. Все по местам, двери закрыть». «А ты чё такой радостный?», - обратился он ко второму пилоту.
«Да вот удачно пошопил. Видишь, какие очки модные к рукам прибрал», - излучал позитив компаньон. «Svalbard ground, AST zero one, gate 3, request for test startup», - запросился штурман, в ответ только помехи, «Уснули они там что ли? Svalbard ground, AST zero one…» «Вроде норвеги собрались отмечать кого-то. Как там по-ихнему?.. Хепи пёздить! Во! Так что на вышке пусто, да и рейсов до вечера не ожидается», - поделился знаниями второй пилот. «Ну, ты англичанин!», - восхитился капитан, «Ладно, пробуем так завестить. Гляньте там в форточки: нет никого рядом?». После докладов, что вокруг пустынно, экипаж начал подготовку к запуску:
- Запуск сначала второй, потом первый. Аккумулятор включить.
- Включен.
- БАНО.
- Давно включены.
- Проблесковый.
- Включен.
- Стояночные, упор винта проверить.
- Установлены.
- Правый насос включить, стартёр на правый движок.
- Сделано.
- Запуск второго.
- Запускаем.
Раздался протяжный гул.
- АПД в работе, обороты 5, 20, 45…
«Давай-давай-давай», - подначивал второй пилот. Самолёт загудел громче, кашлянул и тут же в кабине раздался басовый рокот.
«Второй двигатель на малом. Обороты 91%», - радостно заявил второй пилот. Таким же образом завели первый. «Ну, как там?», - обратился к бортинженеру капитан. «Шумновато, конечно, но жить можно», - заверил тот, «Все параметры в норме. Можно выключать». «Ну, вот теперь подождем остальных участников экспедиции. Пока можно всё выключить и отдыхать», - объявил капитан. Экипаж разбрелся по аэропорту.
Первым через несколько часов вернулся бортинженер. Он осмотрел самолёт и, не найдя никаких изменений, вышел на порог подымить перед длительным воздержанием. Блеклое северное солнце уже закатывалось за линию горизонта, разрисовывая небо в сине-желтые оттенки. В общем, смеркалось.
На аэродроме не было видно ни души. Закончив сигарету, он вернулся в кабину и начал выглядывать экипаж в форточки.
«И где их только черти носят?», - пробурчал он про себя, «Тут лететь уже через 10 минут». Откуда-то со стороны диспетчерской вышки донесся дверной хлопок, и на горизонте показалась темная фигурка. В ней бортинженер опознал штурмана. «В общем, иностранцы не полетят», - сообщил штурман важную новость через несколько минут, «что-то у них там сломалось. Наши два борта летят, так что экспедиция чисто русская». «Ну, и ладно», - ничуть не расстроился бортинженер, «С нашими-то и проще даже. Кстати, долго им готовится?». «Да нее. Их уже из ангара притащили, вон, грузятся», - кивнул куда-то в сторону штурман.
Вскоре в кабине появились и оба пилота. За ними приехали полярники с мешками и тюками. Началась обычная предполётная суета. Бортинженер деловито командовал погрузкой, штурман пытался подбивать клинья к молодой пассажирке, а пилоты адаптировались на новом рабочем месте, мысленно повторяя все операции. Наконец, с приготовлениями было покончено. «Груз и пассажиры на борту. Вот данные по центровке», - доложился бортинженер капитану. Тот внимательно изучил протянутый листочек: «Ага, понятно. Все по местам. Как там наши коллеги?» «Говорят, что готовы. 32й уже готов рулить на предварительный, 991й завершает погрузку», - сообщил штурман. «Ну, и мы тогда за ними. Запускаемся. Бортинженеру и второму запустить двигатели. Штурман, готовь схему», - раздавал указания капитан.
Экипаж слаженно выполнил необходимые действия и вскоре самолёт тронулся с места. Аккуратно подъехав к полосе стали ждать её освобождения. «Svalbard traffic, AST zero three two, ready for takeoff on runway two eight. After takeoff…» «Да давай уже взлетай», - нетерпеливо заворчал бортинженер, как будто, мог ему помешать. «О, смотри! Пошёл…», - тыкнул пальцем второй пилот в сторону разгоняющегося Ан-26. Короткий разбег и железная птица оторвалась от земли. «Красиво пошёл!», - прокомментировал второй пилот.
«Щас мы не хуже сбацаем», - пообещал капитан, «Порулили. Штурман, объяви там». «Svalbard traffic, AST zero one…», - самолёт быстро выкатился на полосу и побежал к её торцу. «Так, теперь развооорот», - с легким замахом направо капитан лихо развернул самолёт почти на месте.
«Ну, готовы?», - спросил он экипаж. «Готовы», - буркнул штурман. «Все параметры в норме», - доложился бортинженер. «Закрылки 15 установлены, фары выпущены, большой свет, к взлёту готовы», - резюмировал второй пилот. «Взлетаем», - скомандовал капитан и вывел РУДы на полную. Пробежав три четверти полосы, Антонов ушёл в небо на скорости чуть больше 200 км/ч. «Шасси убрать, закрылки 5 градусов», - отдавал команды КВС. «Шасси, закрылки убираются», - подтвердил второй пилот. «Правым на курс 360», - не дожидаясь пока о нём вспомнят, сообщил штурман. Самолёт заложил правый вираж. Капитан бросил взгляд в сторону и подумал о том, что ещё никогда не забирался в эти широты.
После поворота продолжили карабкаться вверх. «Займём 5000 метров. Оптимально для такого полёта», - заверил всех штурман. «А красота-то какая...», - посмотрел он в иллюминатор, «Даже матом ругаться не хочется».
Прошло около получаса. Хмурые облака закончились, и снова появилось солнце. «Получается, что у них тут всё время утро или типа того», - предположил второй пилот. «Ну, я читал, что там бывает полярная ночь или полярный день. Сейчас, кажется, как раз день должен наступать», - проявил эрудицию бортинженер.
«Ага… полярный день в апреле. Это ты пассажирам такие сказки рассказывай», - начал ёрничать штурман. «А что? Пойду и расскажу. Тут-то я всё равно не особо нужен. Даже приборов не дали», - с этими словами бортинженер встал со своего места и ушёл в салон.
Самолёт, деловито урча, скользил по воздуху. Постепенно разговоры в кабине стихли и настала та самая «эшелонная» тишина. Бортинженер всё не возвращался, со стороны штурмана доносилось невнятное бормотание, каждый из пилотов думал о чём-то своём. «Чего ты там бормочешь?», - наконец не выдержал капитан. «Да вот, понимаешь, какая штука. Вроде со всеми приборами разобрался, а где GPS не могу понять», - поделился печалью штурман.
«Кто? GPS?!», - капитан от удивления даже заглянул через перегородку на рабочее место штурмана, «Какая нахрен GPS?! Это же Ан-24!». «Так… а чего? И GPS нету, что ле?», - почти виновато поинтересовался штурман. Капитан, ничего не ответив, вернулся к штурвалу. Штурман перекинулся со вторым пилотом красноречивым взглядом. «Ладно, пойду бортинженера… того…поищу», - ретировался штурман. И снова всё затихло.
Прошло около получаса, после чего из-за приоткрытой двери в кабину донеслись голоса штурмана и бортинженера: «А давай я такой щас подойду и скажу ей «А Вы когда-нибудь бывали на Северном Полюсе до этого?», а она такая «Нет». А я такой «и я». «А дальше?». «А дальше придумаем по ходу!». «Неее, не катит. Давай лучше скажем, что я командир, а ты второй пилот, и что для нас это обычный рейс». «Да ты чо! Нас командор с борта катапультирует. Да и вообще, почему это я второй?». «Ладно. Ты иди очаровывай, а я щас запас с кухни притащу». Через пару минут со стороны кухни донёсся лёгкий звон стеклянных бутылочек. «Смотри, уже вечные льды начались», - подал голос второй пилот. «Ага, край вечной мерзлоты. Интересно, какой тут коэффициент сцепления?», - задал риторический вопрос капитан.
Штурман и бортинженер всё не возвращались. «Слуш, сходи-ка глянь там, чего эти два творят. Как бы самолёт не спалили. Чё-то нет желания на посадке факелом сверкать», - выразил опасения капитан. После чего кабина опустела ещё на одного члена экипажа. Впрочем, второй вернулся почти сразу. «Ну, чего?». «Да бортинженера укачало. В общем, у нас теперь перманентно занятый гальюн», - рассказал второй пилот. «Чего это его вдруг? Давно же летает, да и турбулентности нету», - удивился капитан. «Может съел что-то не то…», - осторожно предположил второй пилот. «Так. Второй взять управление», - капитан поднялся с места и широкими шагами пошёл в конец салона. При его появлении лица пассажиров повернулись к нему, он сделал уверенно-успокаивающий вид и прошагал ряды кресел. Попутно отметил про себя парочку очевидных целей его коллег. «Цели» были весьма оправданы. У туалета его встретил штурман: «Эээ…Нельзя туда. Там инженера тошнит». Из-за приоткрытой двери раздавались душераздирающие звуки.
«Что с ним?», - поинтересовался капитан. «Съел чего-то не того», - объяснил штурман. «Сколько и чего он выпил?», - напрямую спросил командир. «Портвейн, водку, вино, портвейн, вино и водочкой зашлифовал», - уныло перечислил штурман. «Понятно. Поищи ему там в аптечке чего-нибудь и скажи, что после возвращения на базу пусть ищет себе другой экипаж», - коротко бросил капитан, после чего прошагал назад в кабину. «Ну, что там?», - обеспокоенно спросил второй. «Выживет», - резюмировал капитан. За этими событиями время прошло незаметно. В кабину вернулся штурман: «О, через полчасика уже на месте будем». «Что там по полосам?», - спросил капитан. «24я и 6я. Но полосами это можно назвать весьма условно, просто снег расчистили. Никаких навигационных или осветительных средств там нет», - рассказал штурман. «Ну, нормально», - подытожил капитан. До полюса оставалось около 150 километров.
«Так, пора пристёгивать пассажиров, и идём на снижение», - отметил капитан. «А с бортинженером что делать?», - спросил второй пилот. «Пристегни его в салоне». «С впереди идущего борта передают, что там облачность сплошная вплоть до 500 метров. Есть смысл снизиться до 200, а там уже полосу искать. Рельеф всё равно плоский», - прикинул штурман. «Так и сделаем. Ну, пошли», - капитан уменьшил газ и направил нос самолёта вниз. Пушистый на вид слой облаков приближался. «Уходим в облачность через 200 метров», - сообщил штурман. Не успел он это сказать, как борт нырнул в густой непроглядный белый туман. Потянулись минуты ожидания. «Выходим из облаков через 500 метров», - наконец подал голос штурман. «Поворот направо курсом 60», - самолёт накренился вправо. «По моим данным должны были уже прилететь», - недоумевал штурман. «Ты хочешь сказать, что мы потерялись?», - уточнил капитан. «Ну, ээээ… немножко. По приборам непонятно», - оправдывался штурман. «Ясно. Садимся тогда на ближайшую подходящую площадку. На земле разберемся куда дальше», - принял решение капитан. «Закрылки 5 установлены, шасси выпущены, фары выпущены, большой свет, скорость 250, высота 300», - перечислил второй. «Прямо по курсу хорошая ровная площадка. Идём туда. Закрылки выпускать по мере торможения на 30», - скомандовал капитан. Второй пилот и штурман устроили перекличку: «Закрылки 10, скорость 230, высота 150, закрылки 15, скорость 210, высота 100, закрылки 25, закрылки 30 установлены», - отработал второй пилот. «Высота 50, высота 40, 30, 20, 10, 5, 3, 1», - закончил за ним штурман. Самолёт подбросило, касание было довольно жестким.
«Скорость 180, 160, 140, 120, 100», - отсчитывал второй пилот. Капитан заложил педалями правый вираж и самолёт, описав пару кругов, остановился. «Прибыли», - резюмировал капитан, «Выключить двигатели, винты на упор, открыть дверь. Посмотрим где мы».
Лагерь нашёлся через несколько километров, где их уже ждали. Вскоре пилоты и полярники уже были на его территории. «Как говориться, любая посадка, после которой ты можешь уйти на своих ногах, считается удачной», - поднял кружку с… горячим чаем капитан, «Так что, с удачной посадкой на Северном полюсе, господа». В ответ ему поднялись четыре кружки с… чаем.
Вопрос: Как?
| 1. Забавно | 1 | (100%) | |
| 2. Бред | 0 | (0%) | |
| Всего: | 1 | ||
@темы: авиация, MFSX, северный полюс
-
-
18.04.2011 в 00:56-
-
18.04.2011 в 06:11Ну, так положено же во время движения включать, чтобы внимание тех, кто на земле привлечь)